В Курганском областном суде 5 мая состоялось последнее заседание долгого и громкого процесса по делу бывшего екатеринбургского вице-мэра Виктора Контеева. Суд длился ровно 9 месяцев. Адвокаты экс-чиновника требовали полностью оправдать своего подзащитного, не скрывая эмоций и едких слов. В зале суда не раз звучали аплодисменты после высказываний защиты. Гособвинитель отмалчивался. А последнее слово Контеева было настолько откровенным и личным, что слушатели вытирали слезы.

Вчера последний из адвокатов Контеева Валерий Нагибин встал за кафедру. Он представил блок по статье «Убийство», изложив общую позицию защиты о причастности Контеева к ликвидации курганских криминальных авторитетов Андрея Волкова и Валерия Худякова, занимавшихся нелегальным бизнесом по растаможиванию грузов в Петухово. «Факт предъявления обвинения еще ни о чем не говорит и не является доказательством, это пока лишь версия, предполагаемое событие», – заявил Нагибин.

Обвинение по данной статье держится на двух основных свидетелях, заключивших соглашение со следствием. Это лидер «синих» Евгений Глазырин, представитель криминала Дмитрий Кайль, который уже отбывает наказание в тюрьме. Оба работали на екатеринбургской овощебазе № 4 и подчинялись Контееву, утверждает обвинение.

По словам прокурора, Контееву было необходимо удержать контроль на Петуховской таможне в Курганской области. Он отправил туда группу людей под руководством Дмитрия Кайля. Они занимались растаможкой грузов и регулировали потоки, направляя фуры на Продовольственную базу № 4. Курировал их Глазырин. От поста зависела деятельность предприятия, считает обвинение.

Точно такой же «бизнес» здесь вели представители ОПС «Уралмаш». Конкуренция их не устраивала. Они угрожали глазыринским расправой, нападали на водителей фур, покушались на Кайля.

– Встал вопрос об устранении их лидеров – Волкова и Худякова. Кайль в показаниях сказал, что Контеев предъявил претензии и говорил, что нужно действовать жестче. По словам Глазырина, он сказал, что надо решить вопрос «по физике», это значило физическое устранение, – зачитал прокурор.

Напомним, 26 августа в суде на вопрос защитника экс-чиновника, что говорил Контеев, когда якобы давал указания на убийство Худякова во время встречи, Дмитрий Кайль ответил:

– По-моему, он сказал: «Чё, вы прибить не можете, бл..., этого Худякова?» Это было в начале разговора, а потом разговор пошел о конкретных действиях, что мне нужно для организации убийства.



Гособвинители попросили назначить Контееву по пп. «а», «ж» и «з» ч. 2 ст. 105 (убийство) наказание в виде 15 лет.

С такой трактовкой событий не согласились адвокаты. Нагибин и его коллеги обвинили прокуроров в том, что они отклонили показания свидетелей в пользу Контеева и сделали упор только на те, что укладываются в обвинительную версию следствия.

– Контеева обвиняют в организации убийств, что он создал преступные группы, которые под руководством Кайля совершили убийства, – отметил Нагибин. – Обвинители ничего по этому поводу конкретного не сказали, только намекнули о своей скромной позиции, наверное, из-за недостатка доказательств. Прокуратура пытается навесить на Контеева всех дохлых собак, осталось только обвинить его в том, что он захватил Трою, убил Кеннеди и развалил Украину.

Корень всех проблем, считает Нагибин, кроется в доказательствах по делу, не вызывающих доверия. По его словам, Кайль и Глазырин оговаривают Контеева, так как испытывают к нему личные неприязненные отношения.

– Глазырин обвиняет Контеева в поджоге его автомобиля, в избиении его чеченцами, кроме того, он обижен на него за то, что тот прогнал его с базы. А Кайль пошел на сделку со следствием, чтобы избежать пожизненного срока и отомстить Контееву за то, что тот выгнал его с таможни, – считает адвокат.

В своих показаниях об убийстве Худякова в ходе предварительного следствия Глазырин говорил: «Он сказал: «По физике, по физике его». Это любимое слово Контеева». На наводящий вопрос следователя: «Физика – это физическое устранение?» – он ответил утвердительно. В отличие от обвинения у защиты имеется другая трактовка выражения «по физике».

– Следователь выдавил у Глазырина ответ, – считает адвокат. – Мы этот разговор на видеозаписи просматривали в суде. Для меня данная ситуация представляется полным абсурдом. Обстоятельства и факты нужно оценивать объективно, а не придавать словам значение, которое в них не содержится, но очень нужно обвинению. Под выражением «по физике» можно понимать разное. Толкований нет. «По физике» – это любимое слово Контеева, и если мы согласимся с этим, то, значит, он его часто повторял. И если Глазырин каждый раз понимал это как указание на убийство, то, получается, ищите еще десятки и сотни трупов. Чушь и глупость!

Адвокат полагает, что нет никаких конкретных показаний данных лиц о причастности Контеева к организации убийств Волкова и Худякова, нет прямых указаний подзащитного на совершение преступлений. Защитник выдвинул свою версию: в ликвидации авторитетов был заинтересован Дмитрий Кайль. Мотив у него, считает Нагибин, был железный – месть.

По версии защиты, люди Худякова не раз избивали Кайля и просили его покинуть таможню и Курганскую область, и даже несколько раз покушались на его жизнь. Ну а смерть Волкова была предупреждением для Худякова. Для доказательства Нагибин зачитал показания некого Чернейкина, который пострадал от людей Худякова: его по ошибке приняли за Кайля. По словам свидетеля, весной 2005 или 2006 года Кайль сказал ему, что убьет Худякова, если дословно – «замочит».

– Трудно искать кошку в темной комнате, если ее там нет. Особенно глупо ее искать, когда кошка хитрая, наглая и лживая. Вопреки этой поговорке следователи нашли эту кошку, пусть дохлую, пусть вонючую, но нашли. Этой козырной картой оказался наш Дмитрий Кайль, опора всего следствия, – заявил Нагибин.

Валерий Нагибин выступал почти четыре часа. Судья даже отложил обеденный перерыв. «Дочитывайте до конца, избегайте повторений», – посоветовал он защитнику. В ходе прений судья еще не раз останавливал адвоката и снова говорил ему: «У вас много повторов, сокращайте. Это искусственно создает объем вашего выступления и затягивает прения». В конце концов адвокат стал подводить свое выступление к завершению.



– Сейчас не страшный 1937 год в истории нашей страны, когда факта подозрения было достаточно, чтобы посадить человека. Вина должна быть установлена бесспорно. Складывается впечатление, что презумпция невиновности задвинута на задворки. Прокуратура вместе со следствием превращается в карательный орган. Прошу оправдать Контеева за отсутствием состава преступления по ч. 2 ст. 105 УК РФ, – подытожил Нагибин.

Прокурор отказался выступить с ответной репликой. В свою очередь Нагибин бросил в адрес гособвинителя: «Поскольку прокурор отказался от реплики и в мой адрес даже не огрызнулся, я полагаю, он со мной согласился, больше мне сказать нечего». После этих слов в зале раздались смех и аплодисменты.

– Уважаемые участники и слушатели, не в концертном зале находитесь! Что за аплодисменты... в театре, что ли, сидите? – громко сказал возмущенный судья Денис Кирьянов, чтобы успокоить публику в зале.

Напомним, что адвокаты, отвечающие за экономический блок, также отрицают вину и причастность Контеева к предъявленным обвинениям по статье «Мошенничество, получение взятки и легализация имущества, добытого преступным путем». Они также попросили полностью оправдать своего подзащитного ввиду недоказанности его вины.

После сказали свое последнее слово подсудимые. Многие, не совладав с дрожью в голосе, а некоторые женщины и со слезами говорили о своей невиновности. Самая длинная речь была у Виктора Контеева. Он встал и зачитал подготовленный заранее текст. Во время его речи слушатели в зале – друзья, коллеги, дети, родные – не скрывали эмоций. Дочь экс-чиновника Екатерина давила в себе слезы и едва сдерживалась от рыданий. Где-то в углу тихо всхлипывала женщина.

Вот полный текст речи подсудимого. В ней бывший чиновник пытался развенчать образ «мошенника и убийцы» и рассказывал, что вырос в честной семье, создал честную семью и вел честный бизнес.

«С учетом того, что обвинение запросило для меня смертную казнь (вероятно, имеется в виду срок 23 года, который по состоянию здоровья бывший чиновник может не выдержать. – Прим.), перед тем как суд подтвердит этот срок или объективно рассмотрит это дело, мне хотелось бы обозначить жизненные правила, которыми я руководствовался на своем пути, попытаться изменить образ мошенника и убийцы, которое мне нарисовало обвинение, – говорит Виктор Контеев. – У нас есть такая пословица: «Яблоко от яблони недалеко падает». Я родился в семье фронтовиков. Отец и мать прошли всю войну на передовой. С первых шагов жизни они учили меня любить и уважать свою землю, создавать крепкую православную семью, помогать в силу своих возможностей тем, кто в этом нуждается, не создавать себе кумира в виде денег и имущества, уважать людей. Кто знает меня и мою семью, подтвердят, что я руководствовался именно этими правилами. Исходя из них, я 30 лет назад построил дом на отцовской земле, в нем живет наша крепкая православная семья.

Супруга Лариса Александровна, которая проработала на руководящих должностях более 40 лет, является собственницей нескольких организаций, законопослушная предпринимательница, платила большие суммы налогов, а сейчас «преступница» и находится в международном розыске.



Дочь Катя, достойно окончившая вуз, сейчас под огромным психологическим давлением и рейдерским захватом нашего имущества силовиками и заказчиками моего дела пытается продолжить то, что мы начинали…

Сын Андрей, который испытал серьезный психологический шок: в одночасье его мать и отец из уважаемых и достойных людей превратились в преступников, мошенников и убийц. Только остается догадываться, что испытал наш сын и как это отразится на его судьбе.

Всегда наша семья была самодостаточна. Моя работа и супруги позволяли нам жить в достатке, но мы не создавали кумира из денег и имущества. В этом убедились сами оперативники, которые искали килограммы золота, но не нашли их в моем доме. Руководствуясь родительским правилом – любить свою землю, наша семья участвовала в восстановлении храма Святой Троицы в Шарташе, там же построили воскресную школу. Всегда по воскресеньям наша семья участвовала в службах. Кроме того, наша семья участвовала в строительстве двух храмов-новоделов – Рождества Христова и Ксении Блаженной. За все эти труды я и моя супруга награждены наградами РПЦ.

После службы в армии на протяжении 36 лет трудился в сфере потребительского рынка, прошел путь от низов до заммэра мегаполиса. Основным правилом для меня было не повышение по службе и поиск легких путей, а трудолюбие. Последние 20 лет моей работы в администрации города мне с моими коллегами пришлось начинать с чистого листа, обеспечить переход отраслей городского хозяйства от социалистического уклада экономики к рыночным формам хозяйства. Мы впервые прошли путь преобразований по созданию современного европейского потребительского рынка. Как результат – Екатеринбург сегодня является лидером в этом направлении в России. Более 120 направлений мне приходилось курировать, при этом убеждать, учить предпринимателей современным формам работы и перенимать опыт других городов и мировой практики.

Никогда, даже в самые отчаянные моменты, я не действовал силой и горжусь этим. Работа занимала 6 дней в неделю. Воскресенье всегда принадлежало церковной и благотворительной деятельности. Если задаться вопросом, о чем я сожалею, оглядываясь на прошедшую жизнь, то ответы мне понятны: как мало я видел свою семью, как ничтожно мало времени мне пришлось провести с женой и детьми. Обвинение повергло в шок моих знакомых. Оказывается, в нашей стране можно в одночасье опозорить и сломать сразу несколько судеб.



Я всегда помогал тем, кто нуждался в помощи: детским домам, общественным организациям, спортивным обществам и храмам. За период работы награждался наградами. Меня проверяли десятки раз ФСБ и другие службы. Уверен, если бы были вопросы, они меня бы не «согласовали» на награждение, никогда. Ни разу не был привлечен к дисциплинарной ответственности по результатам проверок.

За два с половиной года вынужденной изоляции я изменился, сошла новостная шелуха большого мира, на многое открылись глаза, теперь я вижу мир просто и ясно. Больше у меня нет стаи льстивых прихлебателей, зато остались настоящие друзья.

С самого начала процесса я заявлял суду о заказном характере дела. Ход судебного разбирательства, выступления защиты и прокуроров упрочили мое мнение. Вся моя вина состоит в том, что, честно руководствуясь моими правилами, я не мог бросить базу (Овощебазу № 4 в Екатеринбурге. – Прим.), свое детище. Я ошибочно полагал, что Русина – мой компаньон, что вместе мы достигнем цели и создадим новый логистический центр, но оказалось, у нее другие планы – личное обогащение за моей спиной.

Я оказался в тюрьме по надуманным обвинениям. Видимо, моя жизнь предыдущая ничего не значит для общества и государства, если так легко следователи слепили дело. Слова убийц Кайля и Глазырина, мошенницы Русиной оказались убедительнее, чем мой жизненный путь и характеристики.

Страшно, когда от имени государства говорят корыстные и аффилированные чиновники в погонах, подрывая доверие ко всей системе правосудия в стране… Чтобы отнять полностью имущество моей семьи, они решили приговорить меня к смерти в суде (имеется в виду длительный срок лишения свободы – 23 года, который потребовал для Контеева прокурор. – Прим.). Моя совесть чиста. Я не допускал даже мысли, что могу совершить подобное. Я благодарен Богу за каждый день в моей жизни и тем правилам, которым меня научили родители. Тюрьма не убила во мне веру в высшую справедливость и моих друзей, в тех, кто не отвернулся в это сложное время от моей семьи. Надеюсь, суд даст верную оценку доказательствам со стороны обвинения, и, надеюсь, ваше решение будет законным и объективным. Спасибо за поддержку, друзья и коллеги, низкий вам поклон».

Приговор двенадцати подсудимым судья Денис Кирьянов огласит 10 июня.

Поддержать редакцию