Фото trfa.ru

Добыча дунита на Иовском месторождении Конжаковского массива начнется в этом году. Официальное заявление о том, что в ноябре будет выдана первая тонна дунитов, сделал генеральный директор компании ООО «Дуниты Северного Урала» Николай Кузьмин. Очередной памятник природы оказался под угрозой уничтожения. Трудно судить о масштабах экологической катастрофы, которая произойдет в случае, если ноябрьский план промышленника будет реализован. Достаточно сказать, что Конжак – высочайшая точка Свердловской области и излюбленное место активного отдыха туристов, альпинистов и легкоатлетов. Каждая вершина Конжаковского массива неповторима – с них открывается великолепный горный пейзаж на много километров вокруг.

Уникален тип местности Конжака, в который входит несколько природных зон – смешанный лес, тайга, лесотундра и тундра с элементами альпийских лугов. На склонах, на Иовском плато, находящемся выше кромки лесов, растут редкие виды высокогорных растений, занесенные в Красную книгу.

Миф о спасении от силикоза

Неподалеку от этого плато промышленники и намерены организовать взрывные работы, запустить карьер, пригнать экскаваторы, самосвалы, буровые установки. Добывающую деятельность Кузьмин считает благом – на карьере будет создано 200 рабочих мест для жителей ближайшего Карпинска. Возможность добывать магнезиальное сырье, в частности оливин, откроет новые горизонты во многих видах производства, главным образом в литейном. Гендиректор убежден: если заменить кварцевый песок на оливин, последний способен избавить литейщиков от профессионального заболевания силикоз, поскольку не содержит в своем составе свободного кварца и не требует зачистки отлитой поверхности. А значит, литейщик не будет вдыхать кварцевую пыль, образующуюся в процессе зачистки.

По словам Кузьмина, единственное подобное месторождение оливина, удовлетворяющее требованиям литейщиков, находится в Норвегии, которая снабжает минералом все предприятия мира. Россия до сих пор не перешла на безопасную для здоровья технологию, поскольку закупать у норвежцев сырье дорого. Наши литейщики все еще страдают от неизлечимого недуга легких, хотя решение проблемы под боком. Карьер на Конжаке является месторождением, способным удовлетворить потребности всех литейных производств России и даже частично зарубежных стран в оливине. Аргумент, на первый взгляд, весомый, раз уж речь идет о здоровье людей. И все же такие заявления требуют проверки. Обращаемся за комментарием к литейщикам Нижнего Тагила:

– Возможность перехода на новую технологию с использованием оливина взамен кварцевого песка мы не рассматривали, возможно, это и может как-то повлиять на улучшение качества литья, – говорит начальник фасонно-литейного цеха «ЕВРАЗ Нижнетагильский металлургический комбинат» Владимир Буйнов. – Но избавления от силикоза это не принесет. Даже если по новой технологии не будет зачистки поверхности литой заготовки, останутся другие факторы, которые тоже вызывают силикоз. К сожалению, их обойти никак нельзя – в цехе на многих участках присутствует кварцевая пыль.

Выходит, спасение литейщиков от опасного заболевания с помощью конжаковского оливина – это не что иное, как миф.

Подобных месторождений – десятки

Выясним теперь, насколько достоверно заявление промышленника насчет уникальности этого месторождения. За комментарием мы обратились в Институт минералогии УрО РАН города Миасс к младшему научному сотруднику Алексею Лебедеву, специализирующемуся на литейном производстве черных и цветных металлов:

– Месторождений оливина много, и разрушать памятник природы из-за одного из самых распространенных минералов не стоит. Для получения литейной формы не важно, откуда привезен оливин. Важно, чтобы он соответствовал марке стали, с которой работает каждое конкретное производство.

В довершение беседы Алексей Сергеевич прислал ссылку на сайт, где в свободном доступе выложен целый список месторождений оливина в России – их несколько десятков. На Среднем Урале разведано несколько. Ближайшее – в поселке Уралец под Нижним Тагилом – Соловьевогорский карьер, остановленное из-за отсутствия заказов производство.

– Вот вам пример альтернативы Иовскому месторождению, – говорит геолог Сергей Хребтиков. – На Соловьевогорском месторождении добывали железосодержащие дуниты – почему бы не возродить этот карьер, раз уж обнаружилась такая потребность в оливине, что уничтожают чудо природы на Северном Урале? Поселку Уралец тоже нужны рабочие места, к тому же производство уже налажено, и его возобновление по величине финансовых вложений не идет ни в какое сравнение с разработкой нового. Вложений, в отличие от последнего, минимум. Еще один пример: Баженовское месторождение в городе Асбест. По химическому составу ископаемых оно ближе к Иовскому – эти дуниты магнезиальные. И туда тоже можно прийти на все готовое – в Асбесте стоит магниевый завод, сейчас он не действует. Вся эта ситуация в целом мне кажется странной – на Урале из-за отсутствия спроса на продукцию закрываются предприятия, производящие магнезиальное сырье, а «Дуниты Северного Урала» вкладывают сотни миллионов рублей, пытаются противостоять общественному мнению – и все ради строительства еще одного подобного предприятия.

Раз Кузьмину можно, пойдем и мы лес валить?

Вдвойне удивительно, что подобные абсурдные ситуации, как с Конжаком, последние несколько лет будоражат общественность по всей России. Пренебрегая всеми законами здравого смысла, предприниматели метят в крупные туристические объекты, которым под стать получить статус государственных заповедников. Народы Крайнего Севера, Прибайкалья, Урала и Сибири забрасывают Министерство природных ресурсов и экологии письмами с просьбами защитить родные края и отказать недропользователям в выдаче лицензии.

Внимательно изучив законодательство, понимаешь причину абсурда: у нас, оказывается, теперь можно получить лицензию почти на все.

– С 2006 года в Градостроительный кодекс Российской Федерации были внесены изменения, упрощающие процедуру выдачи лицензии на эксплуатацию земель, – говорит член экспертного совета при Общественной палате Свердловской области кандидат биологических наук Светлана Гомжина. – Главное изменение заключается в том, что была отменена процедура проведения государственной экологической экспертизы проекта. В числе объектов, подлежащих этой экспертизе, остались лишь особо охраняемые природные территории и захоронения отходов повышенного класса опасности. На все остальное можно получить лицензию без труда, представив лишь проект и его технико-экономическое обоснование. Государственная экспертиза, которая проводится сейчас, не предполагает оценки воздействия на окружающую среду. Проверяются в основном техническая и экономическая составляющие проекта. Упрощение кодекса было пролоббировано строительными организациями – для облегчения процедуры оформления земли. Таким образом, в 2006 году было сотворено страшное, и вот уже несколько лет по всей стране народ становится свидетелем издевательства над природой, и мало кто может противостоять этому ужасу. В большинстве случаев попытки местного населения отстаивать свое достояние заканчиваются тем, что их действия расценивают как противостояние развитию бизнеса и пресекают.

За прекращение хозяйственной деятельности на Конжаке в течение двух лет ведет работу Региональная общественная организация «Экоправо». По словам ее председателя Андрея Волегова, результаты сводятся к тому, что инициатива в борьбе с нелепой ситуацией вокруг уникального горного массива должна исходить от местных жителей. С ними нужно связываться и объединять усилия. Только так можно рассчитывать на победу.

В Департаменте государственной политики и регулирования в области геологии и недропользования, куда общественники неоднократно направляли запросы, подтвердили: право выбора – жить рядом с карьером или рядом с красивейшим объектом природного наследия – принадлежит жителям Карпинска. «Субъект РФ или орган местного самоуправления может выступить инициатором создания особо охраняемой природной территории федерального, регионального или местного значения на своей территории», – пояснили в ведомстве.

Мы связывались с членами инициативной группы Карпинска, которые рассказали о результатах своей работы. По их мнению, очень сложно спорить с промышленниками по поводу строительства самого карьера, который не подлежит экологической экспертизе. А вот относительно прокладывания 45-километровой дороги поспорить можно. Она строится за пределами горного отвода, то есть тех земель, которые выделены для промышленной эксплуатации, и проходит по лесным угодьям Серебрянского естественного кедровника, которые имеют статус государственного памятника природы и находятся в ведении Карпинского лесничества.

– Дорога строится без экологической экспертизы, – говорит житель Карпинска Сергей Ксенофонтов. – Городская дума проект поддержала, один из депутатов заявил, что десяток спиленных кедров не стоит 200 рабочих мест. У меня есть копия проекта, подписанного лесничеством и администрацией города, в нем линия дороги нарисована прямо через земли ООПТ. На мой запрос о проверке проектных документов на соответствие законам в администрации города мне было отказано. Так что же это получается? Раз Кузьмину можно, давайте все пойдем лес валить, где нам захочется?

Недавно прошел традиционный Международный горный марафон «Конжак-2016», собирающий около полутора тысяч участников. Пробежать серьезную дистанцию в живописном уголке Северного Урала ежегодно приезжает около полутора тысяч спортсменов из России и зарубежья. Защитники природы опасаются, что нынешний марафон может стать последним.

Под угрозой и туристические маршруты. По крайней мере, один из популярных – подъем на Конжаковский Камень через Иовский провал – точно будет закрыт. Каждый год под угрозой исчезновения оказывается все больше туристических объектов. Это происходит в регионе, который сотни лет считается опорным краем державы. Местом, где каждый город выжимает все свои ресурсы, для того чтобы прокормить страну. Где жители губят свое здоровье на вредных производствах. Теперь у них отнимают и возможность поправить его в экологически чистых, нетронутых уголках за пределами городской черты.

Поддержать редакцию