Влад Кричфалуший: Когда бьют, надо думать о хорошем
Но сначала в момент попадания – резко выдохнуть и расслабиться
24.09.2021
Паралимпиец из Березников Влад Кричфалуший уже знаком постоянным читателям «МК». Из своих 26 лет 20 он живет без обеих рук. Многократный чемпион Европы и мира по паратхэквондо – автор интереснейших записок. Мы предлагаем читателям еще одну историю из цикла «Рюкзак».
…Уже десять лет я в сборной России по паратхеквондо. За это время многое поменялось. Люди, правила этого спорта, мир в целом и, конечно же, я сам. Однако собираясь в очередную поездку, я заметил, что несколько вещей остаются неизменными и всегда лежат на дне моего рюкзака. У них есть свои истории.
Электронные носки
– Может быть, ещё наноподштанники? Или нейтронные тапочки?!
Это первая возникшая мысль, когда мы узнали, что федерация тхэквондо переходит на электронную систему судейства. Впрочем, неудивительно. Законодатели «моды» в центральном отделе Сеула пошагово превращают тхэквондо в балет. По крайней мере, так говорит наш тренер. Однако сейчас электронные носки стали постоянной и даже обыденной частью моей экипировки. Уже поношенные, со смещёнными датчиками и стёртой надписью «KWON», они валяются на дне моего рюкзака и уже не кажутся чем-то странным.
Всё действительно просто. Один датчик в носке с определённой силой соприкасается с другим датчиком в защитном жилете. И бац! Выходит балл. Или не выходит.
– Ты ногу-то доверни при ударе! Бей! Вот, так лучше! – неистово кричал тренер, но балл всё-таки не выходил. Его голос эхом разносился по огромному залу, в углу которого кипой лежали электронные жилеты. В центре зала стояли два бойца. Впрочем, своим угрюмым видом мы скорее напоминали инженеров, тщетно пытающихся понять, в чём причина неполадки.
– Да я бью! Это у него жилет просто мертвый. Тут несколько таких, отбитых, – сказал спортсмен, одновременно всаживая в мой корпус вязкие удары. Пробивали они сильно, но если видишь, а главное, ожидаешь удар, часть его энергии можно погасить. Для начала нужно расслабиться. Говорят, что, попав в стрессовую ситуацию, дилетант – пугается, любитель – раздражается и только профессионал – расслабляется.
Зачем это нужно в других ситуациях, сказать сложно, но когда на тебе отрабатывают удары, расслабленное тело их амортизирует. Дальше дело за малым – в момент попадания резко выдохнуть и думать о хорошем.
– Ты бей не по жилету, а как бы через него. Представляй, как бьёшь внутрь соперника.
– Да не выходит он! – выкрикнул мой товарищи и, психуя, вложился в удар с полной силой.
– Буэ… – выдавил я, не успев выдохнуть, и согнулся пополам.
– Вооот! Есть балл! А ведь всего-навсего ногу довернул. Ох, а ты присядь пока, отдохни.
Я снял жилет и плюхнулся на пол в углу зала.
– Пробили, да? Ну, ничего, случается. Ты, главное, дыши... Расправь легкие.
Эти слова принадлежали человеку, которого мы почти не за глаза называли Олимпиец. Прозвище своё он получил потому, что, в отличие от нас, уже учувствовал в Олимпиаде, а для спортсмена это редкий и даже сакральный опыт.
Олимпиец говорил поверх голов, сразу всем и никому. Задумчиво роняя слова, выражался просто и в то же время весомо. Именно так, глядя на бой, он и обратился, наверное, ко мне:
– Как они гарцуют! Не бойцы, а пламя. Вода и пламя. Смотри, как спортсмен в красном, чуть задев соперника, вздергивает руку. Он показывает – я попал, балл взят!
Действительно, один из моих товарищей тыкал пальцем в потолок и, чуть пританцовывая, издавал нечленораздельные радостные звуки.
– Мы так раньше делали, когда вокруг площадки сидели 4 судьи, и если трое из них решали, что удар достаточно силён, его засчитывали. Поэтому, стараясь убедить судей, спортсмены кричали, воздевали руки, изображая радость от якобы удачной атаки. Иногда получалось. Сейчас судей нет, везде электроника, а вот привычка осталась. А второй что творит? Чертяка! Почти замрёт, а потом резко отвернётся в сторону... Как будто на счёт смотрит. Соперник вследза ним отворачивается. Тут-то он и застигает его врасплох. Эффект неожиданности…
Олимпиец поджал одну ногу под себя, облокотился на стопку жилетов и продолжил:
– А сейчас чемпион – это лотерейный билет. Система настолько сложна и так быстро меняется, что можно только догадываться, кто и почему выиграет. Прошлогодние чемпионы даже не попадают в тройку, а то, что вчера приносило победу, сегодня становится бесполезным.
Затем он встал, взглянул на меня и, словно что-то вспомнив, совершенно другим, уже деловым тоном сказал:
– Кстати, я только что с собрания. На этом чемпионате у вас в качестве эксперимента будет впервые введена новая система электроники, поэтому силу удара запрограммируют на режим «лайт». Понимаешь, что это значит? Сила удара будет выставлена на минимум. Так что нужно порхать, как бабочка, а вот жалить, как пчела, совсем необязательно.
Олимпиец хитро улыбнулся, а я взглянул на часы и облегчённо выдохнул. Тренировка наконец-то закончилась…
…Более всего на свете я не люблю утро в день соревнований. В это время желудок слабеет, а для сердца любая мысль становится причиной для противного, холодного содрогания. Голову же лучше вообще не трогать, она только и делает, что обсасывает плохие мысли и даёт команду грызть ногти, губы, душу. Именно в этом состоянии я выбирал свои первые электронные носки. Олимпиец принёс целый ящик и бросил посреди раздевалки. Мы сразу разделились на два лагеря.
– Надо брать на размер больше, чтоб ударная часть шире была. Большой размер – больше шансов попасть. Логично? – говорили ребята из лёгких весовых категорий.
– Да нее. Плотно сидеть должно. Чтоб датчики не болтались, а сам носок стопу держал, как фиксатор сдавливая. Так что меньший размер брать надо, – решили тяжеловесы.
Мне этот выбор показался слишком сложным, поэтому я по-дилетантски взял свой собственный размер… А дальше, как всегда – целое море ожидания.
Годы ушли на то, что бы научиться просто уходить из зала, выкидывая мысли о бое на задворки сознания. Ну, а тогда, сидя в зале, я весь день накручивал и изводил себя. Это и привело к тому, что в середине последнего раунда я вдруг оказался в полной прострации. Потеряв связь с миром, качаясь, как бычок, я пытался дожить до конца раунда, не слыша ни своих мыслей, ни слов тренера.
– Ты что творишь?! – кричали со всех сторон, смотря, как меня мотыляет ударами из стороны в сторону. Я же смотрел на счёт. 6:15 в мою пользу. 7:15. 8, 9 – не успеет, думал я, как загипнотизированный смотря на счёт и попутно стараясь уклоняться. Первые два раунда, следуя совету Олимпийца, я бил только на скорость, не вкладывая силы. Почти скользящими хлопками выбивал барабанную дробь по сопернику, а он и не подозревал, что каждый стук – это балл. Но в тот момент, когда обычно у главного героя открываются второе дыхание, чакры и прочие прелести, я превратился в туманного бычка в ступоре. А вот мой соперник, напротив, рассвирепел. Как танк, он шёл вперёд, отдаваясь целиком последним атакам. Бил от души, как говорится, со всей дури, сильно, но слишком медленно, что бы меня догнать. 10:15. 11:15.
– Время! – выкрикнул судья. И бой закончился….
Окончательно очнулся я где-то через час. Всё как всегда. Белые парадные куртки, гимн нашей страны и, конечно же, долгая фотоссесия. Вытерев лоб, я убрал медаль в карман. Усталость пришла только сейчас, а вместе с ней и раздражительность, так что звенящий бубенцом предмет на шее только бесил. Примерно в таком же состоянии меж нас ходила группа корреспондентов. Они обращались к спортсменам, получали в ответ кучу приветов родственникам, затем уходили недовольные, понимая, что ничего из этого не годится для сюжета.
– Сдаём электронные носки! Все слышали? Сдаем носки! – кричал Олимпиец. Мне срочно нужно было где-то потеряться. И я уже собирался идти в раздевалку, но меня остановил корреспондент.
– Парень, слушай. Вот….Ты можешь просто сказать: я рад, что могу защищать честь своей страны на этих соревнованиях. Всё! Вот ни больше, ни меньше.
Лицо его говорило, что он уже не верит даже в каплю здравого смысла в этом мире, и это последняя попытка взять нормальный комментарий. Оператор со взглядом атланта тоже был измотан. Меня подкупило, что корреспондент сразу откинул игру в собеседников и сказал прямо. В этом было что-то по-настоящему честное и в то же время хитрое. И я решил, что тоже скажу честно и прямо:
– Могу. Только давайте отойдём подальше. А то у нас собирают электронные носки, а я, знаете ли, не собираюсь их отдавать…
…Уже десять лет я в сборной России по паратхеквондо. За это время многое поменялось. Люди, правила этого спорта, мир в целом и, конечно же, я сам. Однако собираясь в очередную поездку, я заметил, что несколько вещей остаются неизменными и всегда лежат на дне моего рюкзака. У них есть свои истории.
Электронные носки
– Может быть, ещё наноподштанники? Или нейтронные тапочки?!
Это первая возникшая мысль, когда мы узнали, что федерация тхэквондо переходит на электронную систему судейства. Впрочем, неудивительно. Законодатели «моды» в центральном отделе Сеула пошагово превращают тхэквондо в балет. По крайней мере, так говорит наш тренер. Однако сейчас электронные носки стали постоянной и даже обыденной частью моей экипировки. Уже поношенные, со смещёнными датчиками и стёртой надписью «KWON», они валяются на дне моего рюкзака и уже не кажутся чем-то странным.
Всё действительно просто. Один датчик в носке с определённой силой соприкасается с другим датчиком в защитном жилете. И бац! Выходит балл. Или не выходит.
– Ты ногу-то доверни при ударе! Бей! Вот, так лучше! – неистово кричал тренер, но балл всё-таки не выходил. Его голос эхом разносился по огромному залу, в углу которого кипой лежали электронные жилеты. В центре зала стояли два бойца. Впрочем, своим угрюмым видом мы скорее напоминали инженеров, тщетно пытающихся понять, в чём причина неполадки.
– Да я бью! Это у него жилет просто мертвый. Тут несколько таких, отбитых, – сказал спортсмен, одновременно всаживая в мой корпус вязкие удары. Пробивали они сильно, но если видишь, а главное, ожидаешь удар, часть его энергии можно погасить. Для начала нужно расслабиться. Говорят, что, попав в стрессовую ситуацию, дилетант – пугается, любитель – раздражается и только профессионал – расслабляется.
Зачем это нужно в других ситуациях, сказать сложно, но когда на тебе отрабатывают удары, расслабленное тело их амортизирует. Дальше дело за малым – в момент попадания резко выдохнуть и думать о хорошем.
– Ты бей не по жилету, а как бы через него. Представляй, как бьёшь внутрь соперника.
– Да не выходит он! – выкрикнул мой товарищи и, психуя, вложился в удар с полной силой.
– Буэ… – выдавил я, не успев выдохнуть, и согнулся пополам.
– Вооот! Есть балл! А ведь всего-навсего ногу довернул. Ох, а ты присядь пока, отдохни.
Я снял жилет и плюхнулся на пол в углу зала.
– Пробили, да? Ну, ничего, случается. Ты, главное, дыши... Расправь легкие.
Эти слова принадлежали человеку, которого мы почти не за глаза называли Олимпиец. Прозвище своё он получил потому, что, в отличие от нас, уже учувствовал в Олимпиаде, а для спортсмена это редкий и даже сакральный опыт.
Олимпиец говорил поверх голов, сразу всем и никому. Задумчиво роняя слова, выражался просто и в то же время весомо. Именно так, глядя на бой, он и обратился, наверное, ко мне:
– Как они гарцуют! Не бойцы, а пламя. Вода и пламя. Смотри, как спортсмен в красном, чуть задев соперника, вздергивает руку. Он показывает – я попал, балл взят!
Действительно, один из моих товарищей тыкал пальцем в потолок и, чуть пританцовывая, издавал нечленораздельные радостные звуки.
– Мы так раньше делали, когда вокруг площадки сидели 4 судьи, и если трое из них решали, что удар достаточно силён, его засчитывали. Поэтому, стараясь убедить судей, спортсмены кричали, воздевали руки, изображая радость от якобы удачной атаки. Иногда получалось. Сейчас судей нет, везде электроника, а вот привычка осталась. А второй что творит? Чертяка! Почти замрёт, а потом резко отвернётся в сторону... Как будто на счёт смотрит. Соперник вследза ним отворачивается. Тут-то он и застигает его врасплох. Эффект неожиданности…
Олимпиец поджал одну ногу под себя, облокотился на стопку жилетов и продолжил:
– А сейчас чемпион – это лотерейный билет. Система настолько сложна и так быстро меняется, что можно только догадываться, кто и почему выиграет. Прошлогодние чемпионы даже не попадают в тройку, а то, что вчера приносило победу, сегодня становится бесполезным.
Затем он встал, взглянул на меня и, словно что-то вспомнив, совершенно другим, уже деловым тоном сказал:
– Кстати, я только что с собрания. На этом чемпионате у вас в качестве эксперимента будет впервые введена новая система электроники, поэтому силу удара запрограммируют на режим «лайт». Понимаешь, что это значит? Сила удара будет выставлена на минимум. Так что нужно порхать, как бабочка, а вот жалить, как пчела, совсем необязательно.
Олимпиец хитро улыбнулся, а я взглянул на часы и облегчённо выдохнул. Тренировка наконец-то закончилась…
…Более всего на свете я не люблю утро в день соревнований. В это время желудок слабеет, а для сердца любая мысль становится причиной для противного, холодного содрогания. Голову же лучше вообще не трогать, она только и делает, что обсасывает плохие мысли и даёт команду грызть ногти, губы, душу. Именно в этом состоянии я выбирал свои первые электронные носки. Олимпиец принёс целый ящик и бросил посреди раздевалки. Мы сразу разделились на два лагеря.
– Надо брать на размер больше, чтоб ударная часть шире была. Большой размер – больше шансов попасть. Логично? – говорили ребята из лёгких весовых категорий.
– Да нее. Плотно сидеть должно. Чтоб датчики не болтались, а сам носок стопу держал, как фиксатор сдавливая. Так что меньший размер брать надо, – решили тяжеловесы.
Мне этот выбор показался слишком сложным, поэтому я по-дилетантски взял свой собственный размер… А дальше, как всегда – целое море ожидания.
Годы ушли на то, что бы научиться просто уходить из зала, выкидывая мысли о бое на задворки сознания. Ну, а тогда, сидя в зале, я весь день накручивал и изводил себя. Это и привело к тому, что в середине последнего раунда я вдруг оказался в полной прострации. Потеряв связь с миром, качаясь, как бычок, я пытался дожить до конца раунда, не слыша ни своих мыслей, ни слов тренера.
– Ты что творишь?! – кричали со всех сторон, смотря, как меня мотыляет ударами из стороны в сторону. Я же смотрел на счёт. 6:15 в мою пользу. 7:15. 8, 9 – не успеет, думал я, как загипнотизированный смотря на счёт и попутно стараясь уклоняться. Первые два раунда, следуя совету Олимпийца, я бил только на скорость, не вкладывая силы. Почти скользящими хлопками выбивал барабанную дробь по сопернику, а он и не подозревал, что каждый стук – это балл. Но в тот момент, когда обычно у главного героя открываются второе дыхание, чакры и прочие прелести, я превратился в туманного бычка в ступоре. А вот мой соперник, напротив, рассвирепел. Как танк, он шёл вперёд, отдаваясь целиком последним атакам. Бил от души, как говорится, со всей дури, сильно, но слишком медленно, что бы меня догнать. 10:15. 11:15.
– Время! – выкрикнул судья. И бой закончился….
Окончательно очнулся я где-то через час. Всё как всегда. Белые парадные куртки, гимн нашей страны и, конечно же, долгая фотоссесия. Вытерев лоб, я убрал медаль в карман. Усталость пришла только сейчас, а вместе с ней и раздражительность, так что звенящий бубенцом предмет на шее только бесил. Примерно в таком же состоянии меж нас ходила группа корреспондентов. Они обращались к спортсменам, получали в ответ кучу приветов родственникам, затем уходили недовольные, понимая, что ничего из этого не годится для сюжета.
– Сдаём электронные носки! Все слышали? Сдаем носки! – кричал Олимпиец. Мне срочно нужно было где-то потеряться. И я уже собирался идти в раздевалку, но меня остановил корреспондент.
– Парень, слушай. Вот….Ты можешь просто сказать: я рад, что могу защищать честь своей страны на этих соревнованиях. Всё! Вот ни больше, ни меньше.
Лицо его говорило, что он уже не верит даже в каплю здравого смысла в этом мире, и это последняя попытка взять нормальный комментарий. Оператор со взглядом атланта тоже был измотан. Меня подкупило, что корреспондент сразу откинул игру в собеседников и сказал прямо. В этом было что-то по-настоящему честное и в то же время хитрое. И я решил, что тоже скажу честно и прямо:
– Могу. Только давайте отойдём подальше. А то у нас собирают электронные носки, а я, знаете ли, не собираюсь их отдавать…
Влад КРИЧФАЛУШИЙ © Вечерние ведомости
Читать этот материал в источнике
Читать этот материал в источнике
«Сказку про световозвращатели» рассказали студенты РГППУ
Пятница, 1 ноября, 18.33
Ученые выяснили, что за сезон на Урале можно вырастить два урожая технической конопли
Пятница, 1 ноября, 17.54
Свердловчан предупредили о снегопадах, гололеде и сильном ветре
Пятница, 1 ноября, 16.46